Я – человек романтический
10|12|2009

В этом году у Николая Баскова своеобразный юбилей: 10 лет назад в эфире появился клип певца «Памяти Карузо», с которого, собственно, и начался его триумфальный путь. Молодой тенор с магнетическим голосом ворвался в музыкальный мир стремительно, будто на крыльях. И… не обжегся. Наоборот, снискал целый букет титулов и наград: «Золотой голос России», народный артист Украины, орден Франциска Скорины, звание «Народный артист России»…

С тех пор как мы встретились с Николаем впервые, а тогда он был стажером Большого театра и не был обременен ни званиями, ни семьей – в его жизни произошла масса интересных событий. Одно из них так и называлось – шоу «Корабль судьбы». Это был грандиозный проект и по зрелищности (две сцены, соединенные подвесным мостом, декорации, состоящие из множества светодиодных экранов, костюмы от Валентина Юдашкина), и по составу гостей: Монтсеррат и Монсита Кабалье, София Ротару, Игорь Крутой… С воспоминаний о том концерте и началась моя беседа с певцом, которая постепенно расширялась и превратилась в краткий экскурс жизненного пути Баскова, где роли семьи отводилось значительное место.

– Николай, ты был генеральным продюсером своего шоу. Как тебе удалось осилить такой грандиозный проект?

– Я же осуществлял его не один. На нем было задействовано 600 человек технического персонала, причем не только из России, из Германии, Финляндии тоже. Постановщиком действа был Фокас Евангелинос, который на «Евровидении-2008» ставил номер Диме Билану. В финансовом плане осилить задуманное мне помогали спонсоры, друзья-меценаты. Но основные деньги вложил я. Еще мне дали взаймы на этот проект, потому что я хотел все сделать с размахом: пригласил массу друзей, коллег, оплатил билеты на поезд, номера в гостиницах и так далее. По правде говоря, я до сих пор нахожусь в долгах. Думаю, с долгами когда-нибудь расплачусь, а этот концерт в Питере, на который собралось 9 тысяч зрителей, останется в моей памяти навсегда. Кстати, никто из тех, кто давал мне деньги взаймы, не указывал, что мне делать, что петь и в чем выходить на сцену. После того как я расстался со Шпигелем (бывшим продюсером и тестем Николая. – Т.М.), я сам себе хозяин. И все права на питерский концерт и тот, который состоялся через полгода в Москве, в «Лужниках» – «Не только о любви», – принадлежат Николаю Баскову.

– В общем, с покупкой собственной квартиры тебе приходится повременить?

– Да, пока я продолжаю снимать квартиру. А что делать? Это раньше государство могло к званию «Народный артист» еще и квартиру присовокупить. А теперь, увы…

– Ну, может, скоро накопишь. Ведь ты сейчас чуть ли не единственный активно гастролирующий певец, и недавно у тебя был тур по Германии, Австрии.

– Я дал там 18 концертов, выступал с программой для русскоязычной публики. Все прошло удачно, приятно осознавать, что ты любим соотечественниками, живущими в других странах.

– Кто из партнерш по сцене сопровождал тебя в этом туре?

– Таисия Повалий. Ни старшей, ни младшей Кабалье на этих гастролях не было. А вот в прошлый раз мы выступали вместе. Исполняли классическую программу в филармониях Берлина, Кельна, Мюнхена… Еще в этом году мы вдвоем с Монтсеррат посетили Америку, пели в нью-йоркском «Эври Фишер Холл», а также в одном из знаменитых залов Сан-Франциско.

– Это правда, что у вас в семье существует такая традиция: если сына нет в Москве в день рождения кого-то из Басковых-старших, то они сами отправляются к тебе?

– Да, если у меня гастроли, то они приезжают ко мне. Родители – это самые близкие мои люди. Они всегда со мной, и в радости, и в горе. Очень поддерживали меня после разрыва с женой, когда я был в сильно расстроенных чувствах и даже уехал из России. Мама прилетела ко мне в Испанию, была со мной в клинике, ибо я нуждался в ее поддержке, так как вообще лишился голоса. Почти на два месяца. А 2 ноября, когда мне в Кремле вручали звание «Народного артиста России», со мной был папа. После чего мы пошли в ресторан, и он сказал, что «получил от меня маршальские погоны». Сейчас отец работает в Счетной палате, но вообще-то он военный – полковник. Мог бы уже быть генералом, но из-за меня пожертвовал своей карьерой. Тем не менее он счастлив, потому что его сын реализовался.

– Твоих родителей я видела дважды и очарована ими: простые в общении, молодые и задорные. Никогда не забуду, как лихо они отплясывали на банкете после твоего шоу в Питере. Скажи, а ты делишься с ними самым сокровенным?

– Конечно. Ведь мы не просто семья, мы – друзья. Родители у меня прекрасные люди. Другой вопрос, что какие-то моменты воспринимают очень болезненно. Стоит кому-то сказать что-то негативное или язвительное по моему поводу, тут же начинают переживать. Я же теперь ни на что не реагирую. Конечно, когда я столкнулся с этим в начале своего сценического пути, то растерялся. Но мудрая Кабалье внушила мне: «Никогда никого не слушай». И я подумал: «А, правда, почему я кого-то должен слушать? Ведь я же не денежная купюра, чтобы нравиться всем».

– Но все-таки есть люди, к мнению которых ты хочешь прислушаться?

– Ну, разумеется, это Монтсеррат. Она для меня тот идеал звездности и простоты одновременно, к которому надо стремиться. Еще я могу прислушаться к мнению наших корифеев, с которыми вместе топтал сцену. И то – у каждого из них свой внутренний мир, свое отношение к творчеству. Поэтому в основном я полагаюсь на собственный вкус и интуицию. Тем более что я, наверное, последний артист в шоу-бизнесе, который принадлежит себе.

– Будучи хозяином собственной жизни, ты относишься к ней отнюдь не по-хозяйски.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну хотя бы то, что уже не в первый раз калечишь во время выступлений ноги.

– Да, причем одну и ту же. Сейчас, слава Богу, уже лучше – хожу. Кстати, спасибо, что напомнила. Надо потом заехать в клинику сделать укол.

– Когда-то ты упал на витебском «Базаре», недавно – на съемках в Киеве. А на концерте в «Лужниках» просто чудом не свалился, карабкаясь по карнизу в ложу. Так почему ты наступаешь на одни и те же грабли?

– Когда я выхожу на сцену, случается такой захлест эмоций, что себя уже не контролирую. Это волшебное состояние передать словами невозможно, ты словно превращаешься в адронный коллайдер, где должны столкнуться любовь твоя и любовь зрительская и произойти эмоциональный взрыв. И когда ты его добиваешься, то и случаются подобные казусы. С одной стороны, они опасны, а с другой, ты не задумываешься о последствиях. Может, я вовсе и не падал, а взлетал со сцены…

– Слава – ноша тяжелая. Надо все время находиться в форме. Как ты ее поддерживаешь?

– По-разному. Вот сейчас из-за травмы ноги мне нельзя ходить в спортзал, сауну, нельзя плавать. И еще нужно стараться меньше есть, но это у меня урывками получается. То я позволяю себе все, что хочу, то в определенный момент, говорю себе: «Стоп!» и ввожу жесткие рамки диеты.

– Помню, однажды мы встретились в ресторане в один из периодов твоего мазохизма. Ты ел суп из сельдерея, который принес из дома в трехлитровой банке.

– Я тогда похудел на 17 килограммов.

– А какой период у тебя сейчас?

– Сейчас я немного набрал, но худеть опасно, потому что в декабре у меня выступления в Европе, буду петь классическую программу. И если я начну худеть, то это нехорошо скажется на диафрагме и голосе. Организм не терпит таких экспериментов.

– Приятно слышать, что ты будешь петь классическую программу. А то сложилось впечатление, что ты зациклился на эстраде.

– Почему?.. Недавно я дал благотворительный оперный концерт для учителей в «Лужниках». Подобрал отличную программу на полтора часа: арии из опер «Паяцы», «Риголетто», «Тоска»… Плюс самые знаменитые итальянские песни, в том числе «Застольная» из оперы «Травиата» (мы исполняли ее вместе с дочкой Кабалье). Этот концерт выйдет в следующем году по ТВ и на DVD. Думаю, он вызовет большое удивление у широкой публики. Когда-то я начинал именно с классики. Тогда у меня было много уверенности в себе, но было и много недочетов. Были проблемы с голосом, не вполне совершенное владение техникой дыхания, но я преодолел все эти минусы. И поэтому решил, что Баскова эстрадного и Баскова классического надо разделить.

– Вообще дорога в музыку у тебя была столбовая или извилистая?

– Думаю, прямая. В 11 лет я поступил в Детский музыкальный театр юного актера. Пришел туда по объявлению на ТВ. Потом был отбор. Я попал в старшую группу, отучился там до 16 лет, мы объездили с гастролями многие страны, такие как Франция, Швейцария… Играл разные роли: Короля, Воробья, Шакала в спектакле «Маугли» (это были певческие роли) и так далее. В обычной музыкальной школе я никогда не занимался. Учился в Новосибирске в школе при консерватории, на фортепиано. Мама хотела, чтобы я стал пианистом.

– Как же получилось, что ты стал певцом?

– Это вышло как-то само собой. Меня всегда тянуло к пению. И, поступив в ГИТИС, я начал дополнительно заниматься вокалом с потрясающим педагогом, царство ей небесное, Лилианой Шеховой. Я брал у нее частные уроки, и приходить надо было вечером, когда в институте шли занятия танцами. Но поскольку Лилиана Сергеевна считала, что нужно не скакать, а ответственно заниматься голосом, ибо это инструмент, который дан человеку свыше, то я должен был выбирать. Боясь ее потерять, я, естественно, пропускал занятия в ГИТИСе. В итоге через полгода меня отчислили. Но, видимо, это тот случай, когда «все, что ни делается, – к лучшему». Благодаря этому я пошел учиться в Академию имени Гнесиных. Закончил «Гнесинку» по классу камерного и оперного пения и поступил в аспирантуру Москов-ской консерватории…

– …Которую окончил на «отлично». Сейчас тебе 33 года. И твоя судьба выглядит неординарной, не имеющей аналогов в стране. Что ты думаешь об этом?

– Мне многого удалось добиться, видимо, потому, что я все делаю самозабвенно. И, конечно, мне очень повезло в жизни – я попал учиться к выдающейся певице ХХ века Монтсеррат Кабалье. Ведь нередко бывает так, что молодые люди с прекрасными, даже выдающимися голосами, не найдя мастеров по вокалу и умных продюсеров, просто сходят с рельсов.

И еще. Сегодня большинство артистов рвутся из кожи вон, делая карьеру и деньги. Меня иногда спрашивают: вот, мол, сколько тебе нужно?.. Но разве это важно? Для меня главное – чтобы я и мои родители были здоровы, чтобы у меня была любящая публика и чтобы я мог реализовываться. Вот об этом я и прошу Господа Бога. А все остальное в жизни – вещи сопутствующие.

– А с Кабалье ты продолжаешь заниматься или это осталось в прошлом?

– Как?! Вот сейчас опять полечу в Барселону. Будем репетировать. Потому что 28 декабря оперная примадонна прощается с театром «Лисео», которому отдала 40 лет. Там состоится концерт, в котором я тоже принимаю участие. Буду выступать и сольно, и дуэтом с Монтсеррат. В частности, мы споем с ней знаменитую «Барселону», которую Кабалье после ухода из жизни Фредди Меркьюри ни с кем не исполняла.

– Певцы, как правило, злоупотребляют разного рода допингами. А ты?

– Самый большой допинг для меня – хорошее звучание моего голоса. Каждое утро я начинаю с проверки, как он звучит. Я также понимаю, чтобы спеть Германа в «Пиковой даме» в 38–40 лет, необходимо себя беречь и быть здоровым. Для меня искусственный допинг совершенно лишнее еще и потому, что я – веселый человек. Мне даже алкоголь не нужен. Все в шоу-бизнесе знают, что я с «зеленым змием» не дружу. Иногда бывают мероприятия, на которых я настолько весело веду себя, что складывается впечатление, будто я подшофе.

– То есть у тебя происходит самоподпитка?

– Да, я та самая «батарейка», которая сама от себя заряжается. Конечно, я – нормальный человек, и бывают моменты, когда могу выпить. Но чтоб напиваться до поросячьего визга, такого никогда не было.

– Ну как же? По НТВ не раз демонстрировали кадры, на которых ты якобы сильно подшофе забрался на стол и поешь.

– Это было у Сергея Лазарева на дне рождения. Но я был совершенно трезвый. Да, я залез танцевать на стол – и что? Я же артист! Мы – шуты, у нас такая профессия. А уж как телевизионщики интерпретировали сей факт, это на их совести. Им нужен рейтинг, вот они и выдали очередную «сенсацию»: Басков пьяный. Хотя было бы намного интереснее, если бы они сказали: Басков танцевал на столе трезвый. Представляете, каким бы он был выпивши?.. В общем, немножко не докрутили.

– Ну не у всех же такое чувство юмора, как у тебя, этот дар шоумена. Откуда он?

– Не знаю. Все шутки выплескиваются сами по себе, внезапно. Может, потому, что я – тенор. И по голосу, и по, выражаясь фигурально, составу мозга. Говорят, что все знаменитые теноры: и Козловский, и Лемешев, и Карузо, и Паваротти – были такими. Шоуменами, как сказали бы сейчас. Видимо, теноровый посыл проявляется и в жизни. То есть откуда-то вдруг приходят в голову какие-то остроумные фразы, и все спонтанно. Вот уже 5 лет я веду программу «Субботний вечер» на канале «Россия», а теперь еще и еженедельное шоу «Место встречи» в Киеве. Мне дают «канву», а остальное – я импровизирую по ходу действия. Видимо, зрителям нравится такая непосредственность и легкость общения. Во всяком случае, программы имеют хороший рейтинг.

– И каждый раз ты поешь там что-то новенькое. Сколько у тебя песен в репертуаре?

– На сегодняшний день около 380.

– И ты помнишь все слова в них?

– Я делаю так, как меня научил Кобзон: начинаю представлять под музыку визуальную картинку или ассоциации с чем-то. И песня у меня тогда начинает всплывать. А если музыки нет, мне тяжело вспоминать слова некоторых песен. Когда же звучит музыка, то слова вспоминаются сами.

– А какие ассоциации у тебя вызывает «Феличита», которую ты стал исполнять с Оксаной Федоровой?

– «Феличита», что в переводе на русский язык означает «счастье», ассоциируется у меня с самой потрясающей итальянской парой Аль Бано и Роминой Пауэр (кстати, все говорят, что мы с Оксаной напоминаем их). Я очень хорошо помню клип, когда он скачет на лошади, а она едет в карете и звучит «Феличита». Клип часто крутили по нашему телевидению, и я просто обожал эту песню.

– К сожалению, счастье Ромины и Аль Бано дало трещину, когда пропала их старшая дочь…

– Да, отношения между людьми – это что-то вроде натянутого каната, по которому всегда идешь балансируя. Но, я думаю, любовь – это то единственное, чего человек всегда ищет. Без многого в жизни можно обойтись, а вот не познать это прекрасное чувство – значит, прожить зря. Пускай оно даже случится на какое-то короткое время, но все равно это здорово.

– Сейчас это прекрасное чувство у тебя есть?

– Оно у меня было и в первом моем браке. И те встречи, которые были в моей жизни, тоже приносили мне счастье. Я – человек романтический по складу характера, и если увлекаюсь, то увлекаюсь по-настоящему. Даже если увлечение длится недолго, оно все равно яркое.

– Если судить по «желтой прессе», нынче у тебя именно этот период. Скажи, а какая постоянная спутница жизни должна быть у такого человека, как ты?

– Правильная.

– Что это значит?

– У творческого мужчины должна быть такая женщина, которая живет во имя него. И он может черпать из нее то, что ему нужно. Дело в том, что творческие люди – инопланетяне. У нас иногда не поймешь, что в голове происходит. Сегодня – так, завтра – иначе. И нервы, и депрессии, и внутренние какие-то конфликты с самим собой… Дорога очень сложная, но красивая. Поэтому важно, чтобы спутница жизни понимала это, не сбивала с намеченного пути. И в этом заключается залог их общего успеха.

– Ну и напоследок расскажи, чем ты собираешься удивлять зрителей?

– Проектов много. Если говорить про удивление, то я снялся в кино в очень веселом фильме «Наша Russia. Золотые яйца». Сыграл там самого себя. Еще грядут выступления с классической программой в Швейцарии и в Испании вместе с Кабалье. А в следующем году у меня выйдет сольный альбом с классической программой. Он станет десятым по счету. Его представление, по-видимому, состоится весной, и я мечтаю провести презентацию либо в Большом театре, либо в Большом зале Московской консерватории. Так что я сам себе удивляюсь, что могу кого-то удивлять.

Автор: Тамара Мартынова

Газета "Трибуна"